Я повторил все это на лаарском. Голубой свет окутал меня. Я почувствовал, как уходят мои силы, но ведь я не вкладывал их!?
— Поднимись, Локс. Отныне ты на службе у меня. Теперь ты, Лок, — повелел император моему другу, смотря на него своим властным, и в то же время, может мне просто показалось, насмешливым взглядом.
Сначала Лок, а затем и Илекка произнесли клятву, и вокруг них тоже разгоралось голубое свечение. Клятва была магической, и ее нарушить было невозможно.
— Что ж, вы свободны. Завтра с утра приходите в казармы, вас направят на один из постов. Ваша служба начинается, удачи же вам!
Мы снова низко поклонились и молча направились к выходу. Я почувствовал, как мой барьер прогибается. Это был Орен, я впустил его в свое сознание. «Молодец, я горжусь тобой. Теперь идите все вместе и ждите нас с Мелдором у выхода из дворца, нам нужно еще кое-что обсудить с Эбенгейтсом». Он прервал связь. Мы вышли из дворца, и я передал Илекке с Локом, то, что сказал мне Орен. Мы встали возле входа.
— Ну что, мы теперь слуги императора! — Сказал Лок.
— Главное, чтобы нас не разделили, — Илекка явно не хотела оставаться одна.
— Надеюсь, не разделят.
Я молча стоял, прислонившись к стене. Не нравилась мне эта клятва совершенно, но еще больше меня беспокоило лицо Эбенгейтса, когда я произнес эту клятву. Оно было слишком довольным. Я прочитал на нем скрытую насмешку и угрозу, что-то тут было не так. К счастью, я называл не свое имя и говорил только меня, но меня Локса, надеюсь, что клятва не сработала или сработала не полностью.
— Эй, Локс! — меня окликнула Илекка. — Локс, а о чем хотят говорить наши учителя с императором?
— Не знаю, Орен мне не сказал.
— Почему ты такой грустный? Мы вот с братом счастливы, ведь мы, наконец, сможем отомстить убийцам наших родителей!
— Убийцам? Лаары убили ваших родителей?
— Да, а твои родители где?
— А своих родителей я не видел уже лет пять. Они оставили меня одного и уехали в другую страну, зарабатывать деньги.
— Они хоть не забыли о тебе?
— Нет, присылали деньги, но вот писем не писали.
— Тебе тоже не повезло с родителями…
— Ну, как сказать…
Она замолчала и смотрела мне прямо в глаза. Я снова начал теряться в них. Эти голубые глаза, этот звонкий голос. Я не мог спокойно стоять, когда она говорила или смотрела на меня.
— О чем ты думаешь?
— Да так, ни о чем, — соврал я. Думал я о ее голосе, а потому сказать этого не мог. Видимо мое лицо сейчас было очень смешным, потому что Илекка звонко рассмеялась.
— Что смешного, — обиделся я.
— Да нет, ничего, — успокоила она и перестала смеяться. Странная она какая-то. Но лицо умное, умное и красивое. Она отвернулась от меня, я мотнул головой, стряхивая свои мысли и вернулся к клятве. Что-то в ней было не так. Она оказалась слишком сильной, раз окутала меня синим. Я стал разбирать каждое слово. Но что же в ней не так? Все правильно составлено, но заклятье само по себе слишком слабое для того чтобы самостоятельно использовать магическую энергию мага, а тем более для того, чтобы маг, произнесший его, засветился синим светом. Невозможно! Я еще раз проговорил его про себя и снова почувствовал, что оно пытается сработать. Я даже не произнес его, а лишь мысленно повторил, а оно срабатывало. Я подавил магический поток и не дал ему слиться с заклинанием. Что-то здесь скрыто, но что, и как можно вообще скрыть что-либо среди слов лаарского языка?! Разве что, если это был не лаарский, но я уверен, что произнес его на нем! Что же тогда?!
— Ну что, пойдемте, найдем место, где можно остановиться на один день. Завтра мы с Мелдором уезжаем по особому поручению императора, а вы отправитесь туда, куда вас определят в казарме. Завтра мы с вами расстанемся надолго, и, быть может, уже никогда вновь не встретимся. Так что давайте отпразднуем этот день, когда три любимых ученика двух Великих магов, сами стали магами! — Воскликнул Орен.
— А я как раз знаю прекрасный трактир, который нам всем подойдет, — сообщил Мелдор.
— Что ж, веди, — согласился Орен. Мои размышления были прерваны их внезапным появлением, я решил, что позже разберусь. И мы все вместе, впятером ринулись в трактир.
Весь оставшийся день мы пировали, пили, ели, смеялись, пели — оказалось, что Илекка имела такой великолепный звенящий голос неспроста. Я забыл обо всех тревогах и полностью успокоился, погрузившись в океан веселья.
Проснувшись утром в своей комнате, которую мне пришлось делить вместе с Локом, но на это было как-то наплевать, учителей я не обнаружил. Трактирщик сказал, что они за все заплатили, оставили нам денег, и ушли в неизвестном направлении. Трактирщик был честен, либо просто боялся гнева магов, но все деньги отдал мне. Тут было три мешочка, один, самый большой, по словам трактирщика, принадлежал мне, два других Илекке и Локу. Меня это обрадовало, ведь столько денег, сколько мне оставил Орен, мне бы хватило месяцев на пять безбедной жизни — очень большая сумма для мага. К сожалению, в империи был закон, что маг не имеет права наколдовывать деньги, а так же магу, без специального разрешения, запрещалось продавать что либо, кроме своих услуг, чем собственно и зарабатывали на жизнь маги и заклинатели, не состоявшие на службе у императора. Тем же, кто состоял на такой службе, государство платило ежемесячное жалование в размере тридцати золотых монет. Если же Великий маг служил императору, то он получал пятьсот золотых в полгода. Я вернулся в комнату и положил свой мешочек в большой заплечный мешок, который мне днем раньше дал Орен, со словами пригодится. Затем я подумал и забрал половину и рассовал по карманам. Остальные два мешочка я положил на стол и разбудил Лока. Сказал ему, где деньги, что уже пора вставать и через тридцать минут, позавтракав внизу, мы вышли из трактира и направились в казармы, где нам выдали оружие, которого у нас еще не было. Я взял только Лук со стрелами и кольчужную рубашку с удобными кожаными перчатками. Положил все это в мешок. Затем нас распределили по заставам. Желание Илекки сбылось, она, вместе с братом, попала в одну и ту же группу. Их отправили на юго-западную часть границы, меня на северо-западную. Мы попрощались и через полтора часа, вместе с новобранцами, но с разными группами, разъехались по местам службы.